Евгений Калинович Чекулаев

Василий Иванович Казанский при встречах на выставках всегда с уважением вспоминал моего дедушку, заслуженного деятеля науки и техники профессора М.М. Орлова, у которого Василий Иванович учился в Ленинградской лесотехнической академии (тогда — институте). Гостеприимством А.М. Королева пользовался, когда вязал с его элитным англо-руссом Верным свою выжловку Шелонь.

С Евгением Калиновичем Чекулаевым я был знаком и состоял в дружеских отношениях с незапамятных времен. Для меня он был просто Женя, как я и буду называть его дальше.

Женя родился 9 января 1924 года и родом был со Смоленщины. Оказавшись в Ленинграде, работал на автотранспорте. Увлекаясь охотой, предпочтение отдавал гончим, хотя и не абсолютизировал этот вид охоты, подобно своему другу, известному ленинградскому судье-гончатнику В.Н. Павлову. Женя ценил Павлова и прислушивался к его мнению. Василий Николаевич, демобилизовавшись, получал приличную пенсию. Жене, который был моложе Василия Николаевича, приходилось зарабатывать самому. Поэтому он предпочитал не тратить время на выращивание щенков и дальнейшую их нагонку, а покупать, не считаясь с ценой, хороших собак.

Первой он купил англо-русскую выжловку Фишку Прусакова. Собачка была хороша со всех сторон — и гоняла хорошо, и экстерьером была на славу. Пожалуй, именно Фишка заложила у него любовь к русским пегим гончим. Всего же у Жени было два Гобоя и две Фишки, которые дважды выставлялись на ВДНХ и получали большие золотые медали и звание чемпионов. Сам Евгений Калинович за долгую работу в охотничьем собаководстве тоже был награжден большой золотой медалью ВДНХ.

Будучи по характеру живым и общительным человеком, Женя сразу же включился в общественную работу по охотничьему собаководству. Его деятельность как эксперта-кинолога началась в 1940 году. Внимательно присматривался и прислушивался к советам и замечаниям ведущих питерских собаководов: Д.И. Чернова, Овчинникова, К.П. Нестеренко, Бармасова. Чекулаев много судил и в поле, и на рингах по всей стране с такими признанными специалистами-кинологами, как Н.П. Пахомов, Г.Т. Барышников, Е.Э. Клейн, Б.Н. Арманд, Г.В. Богуш. Считал их своими учителями. На его судейском счету три Всесоюзных состязания гончих, семь состязаний РСФСР. На рингах судил все республиканские всесоюзные выставки.

Вот как описывал корреспондент Карельской республиканской газеты Андрей Жуков матч гончих Ленинграда и Карелии. «Во время состязаний в районе Кронш-озера мне довелось наблюдать работу знаменитейшего эксперта Всесоюзной категории Евгения Калиновича Чекулаева. Это оказался весьма резкий в суждениях мужчина, который, несмотря на очень теплую погоду (состязания состоялись 8–9 июня 1985 года в поселке Ерш-наволок), был облачен в две кожаные куртки, кожаный же охотничий картуз и изумительные красные сафьяновые сапоги. В состязаниях участвовал известный питерский охотовед и ученый Модест Калинин. Он привез англо-русскую гончую Шелонь, которая, если мне не изменяет память, сработала на диплом второй степени».

Действительно, моя Шелонь работала отлично. Я был выбран капитаном команды Ленинграда. По просьбе члена нашей команды В.Н. Огурцова уступил его собаке выгодный ранний утренний номер, а сам выступал в самую жару, последним.

Шелонь, несмотря на это, быстро подняла зайца и хорошо его гоняла. Мы с Женей стояли на дороге и видели, как по ней бежал заяц, поднимая облако пыли. За несколько минут до трубы выжловка скололась. Труба. Выступление закончено, но выжловка продолжает работать на сколе и все-таки поднимает зайца.

Женя любил повторять, особенно в назидание молодым, неопытным гончатникам: «Если гончая через 10 минут после скола приходит к хозяину, ей место на осине!» Главный судья Е.К. Чекулаев, подводя итоги, сказал: «Если бы это были не состязания, я бы дал Шелони диплом первой степени». Впрочем, диплом I степени она уже имела, получив его на Ленинградских областных состязаниях. А в Карелии она оказалась на втором месте, проиграв карельской собачке всего два балла. Зато командой мы выиграли.

Вторую свою знаменитую собаку РПГ выжлеца Гобоя II Женя тоже купил и держал его у знакомого лесника, в районе Кресцов. Гобой был безупречного экстерьера и имел дипломы высоких степеней. 

На октябрьские праздники собрал я компанию ленинградских знаменитостей: Е.К. Чекулаева (с Гобоем II), В.Н. Павлова (с русской гончей Заграйкой) и А.А. Ливеровского (без собаки) и повез их на охоту. Трофеи были богатые, но большинство зайцев было взято из-под Заграйки. Не подготовленный к сезону охоты Гобой отгонял тогда плохо. Василий Николаевич, который всегда ревностно относился к работе чужих собак, только хитро подмигивал мне. А Алексей Алексеевич, любитель клеить язвительные ярлыки, придумал термин — «гобоизм», обозначавший отдачу голоса по пустому, пустобрехство. Мне та охота запомнилась еще и тем, что заяц на узенькой тропочке в густейшем еловом молодняке налетел в упор и, поскользнувшись на моих резиновых сапогах, завалился на бок. Я пощадил неудачника.

Чекулаева знали гончатники по всей стране. Бывало, я, чтобы узнать, где Калиныч, заходил в магазин радиотоваров на Большом проспекте Петроградской стороны Ленинграда, где кассиром работала его жена, и наводил у нее справки. Кстати, она тоже была любительница собак, но держала только декоративных, сейчас уже не помню, какой породы, то ли пекинесов, то ли болонок... Бывая до последних дней в «собачнике», Женя неизменно пользовался любовью и уважением всех. Гончатники прозвали его Дедом, хотя он и не выглядел старым. Я рад, что он одобрил и благословил мою статью «О рабочей памяти гончей», которую я ему прочитал за несколько дней до его кончины. Женя сказал при этом: «Статья правильная, но... кто же этого не знает!» Он знал о гончих все или почти все. 

К.К. Чекулаев ушел от нас 11 февраля 2002 года.

Модест Калинин 29 апреля 2014 в 00:00